Я подобрал ее некрасивую, какую-то серую, еще способную передвигаться , но скрипящую всеми суставами при каждом неосторожном движении. Долго торговался с хозяином, но он, увидев в моих глазах блеск, никак не соглашался снижать цену. Я помню как она сопротивлялась, не хотела идти ко мне, как уперлась по дороге к новому дому и отказалась двигаться, пока я не пригрозил отдать ее в чермет. Она сразу оживилась и со смиренным и грустным взглядом покатила со мной по ночной Москве. Потом был период возвращения к жизни. Я носился по рынкам, скупал оптом нужные и не нужные фиговины и завитушки, выкидывая 90% зарплаты за один выезд. Потом от меня ушла жена. Все завертелось быстрее - времени стало больше и никто не трезвонил в мобильник, выкрикивая (как будто и так не слышно): "твою мать, третий раз ужин грею - ты совсем не уважаешь мой труд, помоечник, любитель ржавого железа!". (И самое противное, это случалось всегда в тот момент когда ты вот-вот уже почти, после получаса матершины, наживил самую трудную гайку). Я понимаю - ревность свойственна женщинам, но они склонны обвинять в своих бедах мужчин. Тогда я вздохнул свободнее и теперь уже 99% зарплаты уходило на все те же железки, но добавились еще и краски. Проводя больше времени с Королевой, я мог понять всю глубину ее души, все тайные мысли и желания. Она хотела сверкать и я дал ей это. Как настоящая королева несет на себе блеск драгоценных камней, так и моя любимая восхищала взоры случайных прохожих. Я подарил ей неповторимое сияние. Каждый раз, смотрясь в зеркало, она была счастлива - и мне не нужно было больше ничего! И вот однажды вечером я щелкнул замком и она отозвалась тем самым недовольным ворчанием спросонья. Глаза ее сияли, она по-своему улыбалась.

В тот вечер я просидел с ней всю ночь, слушая ее шепот и то довольное, то укоризненное ворчание. Я гладил ее, причесывал, снимал с нее пылинки и тут она предложила покататься. Мы поехали на Смотровую к Универстиету. Мы катились по залитым желтым светом улицам под завораживающие голоса Manhattan Transfer. Я любовался ей, она упивалась ощущением встречного ветра и мы были одной душой, одним сердцем и единым целым. Своей плавной грациозной походкой она двигалась по городу как в те замечательные времена, когда только была рождена. Конец 60-х. Сумасшедшее время, время смены сознания, время жажды жизни и стремления вперед. Нет, сейчас она не была такой же резвой, как в те годы. В тот вечер она была степенна и восхитительна. Она не бежала, она не двигалась быстро, она плавно плыла над землей, давая редким прохожим насладиться ее красотой. В тот момент она была Настоящей Кролевой:

Сейчас, когда я пишу эти строки, я понимаю, что не было у меня в жизни лучшего времени, чем то замечательно время, которое я проводил с ней. Сейчас она просит заменить ей подношенное порядком сердце и я предложил ей установить современное, мощное и надежное. Она согласна. А это главное. А это значит, что нет у меня способа не сделать того, чего она желает.

С уважением,
Димон и его Серебряная Королева ГАЗ-21Р 1960 г.в.